Испытание огнем

Испытание огнем и одиночеством. — Победа и поражение анемофилов.

Цветущие травы неудержимо влекут к себе насекомых, и те целыми роями кружатся над разноцветными венчиками цветов, припадая к влажным нектарникам, откуда сочится хмелящая сладость…

Однако не всегда на щедрый нектарный “стол” цветка пожалует насекомое. Помешать этому могут и стихийные бедствия, и вмешательство человека в жизненные программы растений.

В дикой природе при особо сильной засухе нередки пожары, вспыхивающие от удара молнии. Они перекатываются испепеляющим валом по земле, губя все живое: неподвижные растения, медлительных земноводных, растерявшихся насекомых, детенышей зверей и птиц. Черная земля остается после опустошительного налета огненной стихии. И все же обезжизненное с виду пространство быстро заселяется вновь: прорастают новые стебли из сохранившихся в глубинах почвы корешков многолетних растений, мириады семян, разносимых ветром от Неповрежденных огнем участков земли, опять засевают землю “началами жизни”. Почва же становится еще богаче: ее удобрили своими телами прежние обитатели, распавшиеся на элементы, из которых образовались питательные соли.

И вот уже раненый биоценоз восстанавливает себя, но не сразу. Лидерство в первые годы захватывают быстрорастущие и светлолюбивые виды. На таежных гарях — это красавец иван-чай, или кипрей. На десятки и сотни километров тешутся порой заросли этого крупного травянистого растения, прославленного медоноса. Когда пчеловоды со своими пасеками сумели проникнуть в это медовое “эльдорадо”, мировые рекорды медосбора резко возросли: пчелиные семьи за время цветения иван-чая умудрялись приносить в улей по 200 и более килограммов меда.

Но это редкие и счастливые исключения. В большинстве же случаев кипрей, раскинувший свои владения в лесных гарях, напрасно ждет медоносную пчелу, да к других опылителей. Их либо погубил пожар, либо пасеки находятся слишком далеко от истекающих медом урочищ. И цветки растения напрасно выделяют щедрые капли нектара: в лучшем случае невостребованное “угощение” всосут обратно нежные ткани нектарников, сберегая запрятанную в их веществах энергию для будущего, возможно, более удачного времени.Однако это — “малые беды” растения. Как вид иван-чай торжествует. Вовремя высадив на освободившуюся землю» десант легкокрылых семян, он еще долго будет удерживать захваченную территорию. Отдельные же насекомые, питающиеся нектаром и пыльцой, которые окажутся вблизи нектарных раздолий, в кратчайшие сроки вырастят многочисленные поколения и восстановят прежние связи между “дающими” и “берущими” видами. Но со временем по законам сукцессии — закономерной смены типов растительности на вновь заселяющихся участках земли — кипрей начина-K)Tt теснить кустарниковые растения, например, лесная малина, затем в борьбу за жизненное пространство вступают светолюбивые и быстрые в росте береза, осина, другие лиственные породы, пока под их пологом не раскинет свои вечнозеленые шатры основная “хозяйка” — ель. Дождавшись срока и сомкнув свои победные кроны над временными “пришельцами”, ель воцарится на земле, где господствовали до пожара ее “предки”.

Возвращение коренной породы, в данном случае, ели, означает, что биоценоз окончательно восстановил себя, но доля медоносов в нем резко упала. Ушли в прошлое и невиданные медосборы, память о которых * еще долгие годы будет тревожить более молодые, и, возможно, не столь удачливые поколения пасечников.

Вот типичные последствия одной из природных катастроф — пожара. Есть и другие бедствия — наводнения, сели, ураганы и тайфуны, безмерно размножившиеся насекомые — фитофаги, питающиеся зелеными растениями. Кто не наслышан про нашествия непарного шелкопряда или застилающие сияние солнечных лучей саранчовые тучи? После их “маршей” так же безжизненно чернеет земля, как и после промчавшегося огненного смерча. И все же растения, подвергшиеся нападению прожорливых шестиногих, способны восстановить равновесие.

Следовательно, природные катастрофы, если они не связаны со стойкими изменениями в климате, не приводят к необратимым последствиям для сложившихся биоценозов. Эти сообщества живых организмов с устоявшимися внутривидовыми отношениями обладают удивительной устойчивостью и способны так же, как и кожа здорового человека, рубцеваться и “залечивать” ранее нанесенные им повреждения.

Другое дело — деятельность человека. Последствия ее оказались более серьезными. Когда наступило время его бурной эволюции, он в борьбе за жизненное пространство выкорчевал на громадных площадях лес, распахал землю и засеял ее нужными для его благоденствия растениями, ограничившись при этом сравнительно небольшим числом облюбованных видов.

Мог ли тогда человек, еще не обладая нужным опытом и знаниями, предвидеть все последствия своего революционного шага? Очевидно, нет. Так же, как не мог заранее Знать, что судьба урожая избранных видов будет во многом зависеть от зеленых конкурентов, названных им сорняками. Первобытный земледелец, убирая их в первую очередь, упускал из виду, что “его” растения не менее, чем в питательных веществах, нуждаются и в … средствах общения друг с другом. Без такого общения в цветах не завяжется семя, которое, запасаясь необходимыми веществами к будущей жизни, даст нам питательный и вкусный плод, нашу пищу.

Службу общения для большинства видов цветковых растений несут насекомые-опылители. Однако для этих первоначально малозамечаемых помощников и переворачивание пласта земли, и расчистка ее от леса, и все то, что мы называм мелиорацией, не прошли бесследно. Там, где был их дом — гнездовья, места размножения и зимовок, встреч друг с другом, постоянных визитов к “сладким колонкам” — нектароносным растениям, вздыбились темные влажные глыбы земли, оттесняя выживших ко все более удаленным от плантаций опушкам леса, клочкам всяческих неудобий — оврагам к балкам, придорожьям, берегам речек и озер и т. д. Над ухоженными грядками растении стал тише гул насекомых. Но не всех. Получили раздолье фитофаги — любители зеленых частей растений, и тогда человек в борьбе с ними взялся и за химическое оружие. Пестицид-ные облака окутали мелиорированную землю, уничтожая полчища быстро размножившихся вредителей, не щадя и тех, которые незримо для человека стояли на службе его благоденствия.

Отрицательные последствия гигантской деятельности человека выявились не сразу: снача»ла их явно перевешивали полученные результаты. Урожаи культур, которым на полях дали “зеленый свет”, резко возросли. Но здесь таилась ловушка: незаметно включился механизм так называемого коммулятивного эффекта. Он заключался в том, что количественные изменения (уменьшение численности насекомых-опылителей), накапливаясь постепенно, со временем порождают качественно новую ситуацию — резкое снижение урожайности. Мелиорация, раз начавшись, уже шла нарастающим темпом. Земли все более и более распахивались и параллельно с этим редело и число шмелей, бабочек, различных жуков и пчел, хотя в такой же степени возрастали потребности в опылении высеваемых человеком культур. Возникала неприятная ситуация, известная как “ножницы”, и дистанция до того створа, где два режущих полотна начинают свое действие, стремительно сокращалась. Человек стал замечать несоответствия в урожайности различных растений. В благоприятные годы такие виды, как пшеница, ячмень, просо, кукуруза, картофель и ряд других, давали превосходные урожаи, иные же культуры “капризничали”. В семенниках клевера, люцерны и в “хороший” год могло завязаться лишь ничтожное количество семян. И это ставило земледельца в тупик. Лишь постепенно с ростом аналитических знаний удалось вычленить из суммы складывающихся воздействий среды на урожайность такой важ-ный фактор, как насыщенность посевов насекомыми-опылителями. Однако местам их обитания ко времени наступившего просветления уже был нанесен большой ущерб.

Выявление зависимости урожайности от насекомых-переносчиков пыльцы объяснили задним числом и тот факт, что не все растения понесли равный ущерб от нарушенных связей в природе. Не обманули ожидания человека зерновые. Пшеница, рис, ячмень и кукуруза, другие родственные им культуры дают, как правило, более стабильные урожаи и в зонах сплошной мелиорации. Эволюция этих видов сложилась своеобразно. Их помощником в деле опыления стал ветер. С выкорчевкой же лесов, выравниванием земель и другими работами на наших полях ему стало еще вольготнее. Наметилось даже ненужнее здесь “перевыполнение плана” — ветровая эрозия, снимающая свою дань с земель, лишенных защитного покрова растений.

И все же… как ни хороши и ни надежны анемофилы — растения, “любящие ветер” (они-то и снабжают нас хлебом насущным), по-своему ценны и энтомофилы, “работающие в паре” с насекомыми-опылителями, ведь это их плоды так украшают и разнообразят стол человека. В этот праздничный и ароматный дар природы входят плоды ягодных и фруктовых растений, сочные бахчевые: огурцы, тыквы, арбузы и дыни. Сюда же следует причислить масличные растения — подсолнечник, горчицу, рапс, а также гречиху, семенники овощей и сахарной свеклы, с десяток других важнейших видов продовольственных культур, специально возделываемые лекарственные травы.

Без насекомых-опылителей нет семян бобовых растений: люцерны и клевера, донника и эспарцета, лядвенца и вики, а их сочная зелень так нужна нашим домашним животным. Урожай всех этих растений-кормильцев оказался под угрозой, и в поисках выхода из сложившегося положения человек обратился к медоносным пчелам.

Нет похожих тем.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *